Сюжеты русской жизни

Наиболее известное Ваше произведениероман «Поп» с известными оговорками можно отнести к жанру исторического романа. Ска­жите пожалуйста, какими историческими ис­точниками Вы пользовались для знакомства с личностями и обстоятельствами жизни исто­рических прототипов Ваших художественных персонажей?

Материалы мне предоставил Церковно-на­учный центр «Православная энциклопедия».

Это были воспоминания многих людей о Псковской православной миссии 1941-1944 годов. Наибольшее количество воспоминаний оставил священник Алексий Ионов. Можно сказать, его судьба легла в основу судьбы глав­ного героя романа.

Поэтому и фамилия главного героя — Ионин. Но были и другие прототипы. А харак­тер отца Александра полностью списан мною с моего духовника — отца Сергия Вишневского, и поныне здравствующего. Ему 85 лет, он яв­ляется настоятелем храма Флора и Лавра в селе Флоровском Ярославской епархии. Большин­ство ярких и запоминающихся высказываний отца Александра это высказывания отца Сер­гия. Но, повторяю, прототипов множество, и почти все они были участниками Псковской православной миссии. Я также пользовался ма­териалами, собранными Михаилом Шкаров­ским, Сергеем Фоминым и Константином Обозным. Последний вообще является на сего­дня главным специалистом по Псковской пра­вославной миссии.

Историческая тема для русских писателей, поэтов всегда имела большое значение. Какие кар­тины русской истории волнуют Вас настолько же как история Псковской миссии? Что еще на историческую тему Вы хотели бы, могли бы на­писать?

Своим студентам в Литинституте я всегда го­ворю: черпайте сюжеты и вдохновение в миро­вой и особенно русской истории!

Сколько написано, а все равно история оста­ется огромным белым пятном. В ней так много всего увлекательного, потрясающего, волную­щего, интригующего, таинственного, светлого и темного, но светлого больше. Особенно если ты человек православный и тебя более увлекает свет, нежели тьма.

Я прожил большую и интересную жизнь, я многое успел увидеть, полюбить, написать. В том числе и о русской и мировой истории. Но если Господь отпустит мне еще лет жизни, я бы хотел продолжать открывать людям мир исто­рии. Сейчас я работаю над книгой «Святей­ший» — о незабвенном Патриархе Алексии II. Это — новый заказ издательства «Молодая гвардия». Только что в серии «Жизнь замеча­тельных людей» вышла моя книга о митропо­лите Филарете (Дроздове). Книга о Святейшем также будет выпущена в серии «ЖЗЛ». Она должна стать третьей частью трилогии о вели­ких столпах Русской Православной Церкви. Первая книга — «Свет светлый», была посвя­щена митрополиту Алексею, воспитателю Ди­митрия Донского. Вторая — о Филарете.

Мой читатель — человек интересный, остро­умный, добрый, жизнерадостный. Он любит Россию, несмотря ни на что. Он верит в Бога, даже если порой об этом и не догадывается. Мой читатель это тот, перед кем мне неловко, если где-то я ошибся, проявил легкомыслие. И я прошу у него за это прощения.Работа над фильмом «Поп» втянула меня в кинодраматургию. Я написал киносценарий о Патриархе Тихоне, четырехсерийный киносце­нарий по книге «Отец Арсений», восьмисе­рийный киносценарий по книгам священника о. Александра Торика «Флавиан», «Жизнь продолжается» и «Восхождение». Хотелось бы увидеть эти мои работы, воплощенными в кино. Мне хотелось бы написать сценарий фильма о Заграничном походе русской армии в 1813-1814 году и о Пасхе в Париже 1814 года.

Да много еще чего хотелось бы сделать для того, чтобы наш народ мог гордиться своей ис­торией, стряхнуть сатанинскую паутину кле­веты, которой опутали нашу историю мерзавцы. Недавно я взял в руки книжонку не­коего Веллера, стал читать и физически ощутил, как в меня вливается густой, черный яд ненави­сти ко всему русскому, ко всему, чем мы горди­лись и будем гордиться, несмотря на подобную дрянь, которую так любят выбрасывать наши издатели на потребу читателю-хаму. Пока я жив, буду бороться с веллеровщиной, а бо­роться можно только создавая книги о русской истории.

Каким Вы представляете себе своего чита­теля? Каким Вы его любите?

Мой читатель? Он если и прочтет Веллера, Сорокина, Радзинского, то потом хорошенько вымоет руки. Мой читатель не слушает блатняк в салоне автомобиля, не ходит на выставки Ма­рата Гельмана, не смотрит взахлеб «Комеди­клаб», с отвращением взирает на Диму Быкова, не восторгается фильмом «Царь»...

Я всегда стремился следовать заповеди Ни­колая Степановича Гумилева, который в стихо­творении «Мои читатели» написал:

Я не оскорбляю их неврастенией,

Не унижаю душевною теплотой,

Не надоедаю многозначительными намеками

На содержимое выеденного яйца,

Но когда вокруг свищут пули,

Когда волны ломают борта,

Я учу их, как не бояться,

Не бояться и делать, что надо.

И когда женщина с прекрасным лицом,

Единственно дорогим во вселенной,

Скажет: «Я не люблю вас»,

Я учу их, как улыбнуться,

И уйти, и не возвращаться больше.

А когда придет их последний час,

Ровный, красный туман застелет взоры,

Я научу их сразу припомнить

Всю жестокую, милую жизнь,

Всю родную, странную землю

И, представ перед ликом Бога

С простыми и мудрыми словами,

Ждать спокойно Его суда.